Ежегодно, начиная с 2018 года, в Кишиневе проходит вручение Именной премии «Неравнодушное сердце» в знак благодарности тем правозащитникам, которые, работали и сейчас продолжают свою деятельность в области продвижения прав самой уязвимой социальной группы – сообщества ЛГБТ. Награда была учреждена основателем Центра информации ГЕНДЕРДОК-М (GDM) Алексеем Марчковым.
Мы уже писали о двух лауреатах этого года (здесь и здесь), а сегодня хотим представить вам третьего – Ариоса Вендрига, менеджера международных проектов в некоммерческой организации «COC-Нидерланды».
Ариос был координатором самого крупного в истории Центра информации ГЕНДЕРДОК-М международного проекта, в котором GDM был одним из трех равноправных партнеров. Речь идет о проекте PRECIS, рассчитанном на пять лет работы в семи странах постсоветского пространства, с бюджетом в 7,5 млн евро.
В этом проекте сотни людей из стран бывшего СССР прошли школу гражданского мужества, здесь они учились организационному строительству, отстаиванию своих прав и свобод, лоббированию интересов сообщества ЛГБТ, как на национальном, так и на международном уровне. В него входило семь стран: Молдова, Украина, Кыргызстан, Казахстан, Азербайджан, Армения и Грузия. Партнерами в проекте выступили СОС-Нидерланды, ИЛГА-Европа и ГЕНДЕРДОК-М.
Именно в это время создавались первые ЛГБТ организации в Азербайджане, в Армении и Грузии. Наряду с уже действующими НПО начали свою работу новые организации в Украине. К проекту подключились организации, ранее работавшие с МСМ, в Казахстане и Кыргызстане, создавались инициативные группы, отдельные из которых впоследствии регистрировались в качестве самостоятельных организаций. То есть проект PRECIS стал важным инструментом в становлении и развитии организаций сообщества ЛГБТ, школой организационного строительства.
Ариос должен вернуться в Республику Молдова в конце сентября для участия в церемонии награждения. Прошло десять лет с тех пор, как он был здесь в последний раз, поэтому мы попросили его вспомнить годы, когда он часто тут бывал.
— В GDM говорят с гордостью и в то же время с ностальгией о координируемом вами в 2006-2011 годах проекте «PRECIS». Для GDM это был один из самых больших и сложных проектов с множеством обязанностей, но также и с важными результатами. Каким был этот период для вас? Какие моменты вы до сих пор храните в своей памяти?
— Мне потребовалось некоторое время, чтобы расположить воспоминания того периода в хронологическом порядке. С тех пор прошло время, но я точно знаю, что мы создали хорошую команду со своими коллегами из Кишинева и из ILGA-Europe. Думаю, у нас есть много качеств и достижений, которыми можем гордится.
Я с теплотой вспоминаю откровенность, с которой мы могли общаться, и терпение, с которым делались шаги в этом проекте. Несмотря на разные ситуации и возможности в партнерских странах, людям давали время и поддержку, чтобы все могло происходить в темпе, приемлемом для каждого.
— Среди основных целей этого проекта были и очень смелые. Нужно было быть храбрыми, чтобы верить, что люди из стран с очень высокой гомофобией начнут лоббировать и выступать в поддержку прав ЛГБТ или создадут местные ЛГБТ-организации в странах, где очень редко кто-то делает каминг-аут. Как вы сейчас оцениваете результаты этого проекта?
— Если подумать о вещах, которыми я сейчас горжусь… Сейчас, когда я слышу об определенных инцидентах, происходящих в странах, которые были частью этого проекта, знаю точно, что там есть кому защитить этих людей. Я знаю, что там есть движение, которое отреагирует на любой вызов. Именно так я отреагировал на ужасную новость из Грузии о нападении на Прайд. Это печально, но я точно знаю, что благодаря этому проекту в Грузии теперь есть организация, которая может противостоять этим явлениям. Можете ли вы представить, каково было бы отдельным, неорганизованным людям столкнуться с такими ситуациями индивидуально? Теперь у ЛГБТ-сообщества в Грузии есть организация, которая способна справиться с этими вызовами и обладает достаточным опытом, чтобы оперативно реагировать в подобных ситуациях. Теперь ЛГБТ людям из Грузии есть куда обращаться, если их права нарушаются, у них есть доступ к информации на родном языке.
На некоторых мероприятиях здесь, в Нидерландах, я регулярно встречаюсь с активистами, защитниками прав ЛГБТ, которые начали свою правозащитную деятельность в рамках проекта PRECIS. И это те моменты вознаграждения, которыми я безмерно горжусь. Это как бросить несколько камней в реку, и ее течение изменится навсегда. Я очень горжусь работой той команды.
— Я пыталась найти информацию из вашей биографии в Интернете, и, честно говоря, это было совсем не просто. Расскажите немного о том, как начиналась ваша деятельность в качестве правозащитника.
— Да, тот факт, что вы не нашли много информации обо мне, говорит о моем характере. Я думаю, это хорошо, что вы не смогли найти много информации обо мне. Это часть моего ДНК, но также и особенность нашей организации, поэтому мне сложно сказать, кто на кого больше влияет. Вечная задача с курицей и яйцом. (смеется)
Это правда, что мне не особо нравится быть в центре внимания. Я думаю, что моя роль заключается в том, чтобы помочь другим активистам проявить себя и добиться перемен в своих странах. Что касается моего активизма, то я начал работать в области прав человека в студенческие годы.
— Расскажите немного о трудностях, с которыми вы столкнулись в своей работе. Человеку из толерантной страны не очень свойственно ехать в гомофобные страны, где может возникнуть опасность для его личной безопасности, а иногда и для жизни.
— Для нас важно делать свою работу именно в этих странах, где не безопасно для ЛГБТ людей. Конечно, мы могли бы запустить хорошие проекты и в толерантных странах, но у людей в этих странах достаточно доступа к информации и достаточно возможностей для защиты своих прав.
При поддержке правительства Нидерландов, COC пытается сосредоточиться на первых шагах, которые должна сделать начинающая организация, чтобы затем она могла безопасно делать следующие шаги при все меньшей и меньшей поддержке. «ГЕНДЕРДОК-М» была образцом этих первых шагов, которые может предпринять организация, и вскоре превратилась в независимую организацию.
Позиция организации, которую я представляю, и моя личная позиция заключаются в том, что наша работа не будет иметь такой же ценности в странах, где все уже хорошо организовано. Мы едем в страны, где больше опасности, потому что там нужна наша помощь. Перемены делаются именно этими людьми, начинающими работу. Я просто помогаю им, предоставляя им доступ к информации, к тренингам, к ресурсам. Мы можем обучать их и помогать прогрессировать быстрее. Но мы никогда не указываем направление, в котором должны происходить перемены. Потому что граждане этих стран всегда знают лучше, что должно меняться. Я смотрю на своих партнеров как на лидеров своей собственной жизни.
— Мне любопытно, какова ваша личная мотивация внести свой вклад в изменения в этих странах?
— Моя личная мотивация, наверное, исходит из того, что у нас здесь легкая жизнь, не во всех отношениях, но по большей части так и есть. Мы хотим, чтобы больше людей могли жить так же легко или хотя бы немного легче чем сейчас. Еще одна личная мотивация — видеть, как люди растут, развиваются. Это меня очень вдохновляет. Когда я вижу, как местная организация делает большие и важные шаги, я чувствую невероятную мотивацию, если понимаю, что смог чем-то помочь. Но заслуга всегда принадлежит им, а не мне.
— Я знаю, что обычно вы не рассказываете о своей личной жизни, но я попрошу вас рассказать нам немного о своей семье. Иметь законно созданную семью и воспитывать общих детей — пока только мечта для гей-пар из Республике Молдова. Поскольку вы создали семью и уже имеете взрослых детей, я хотела попросить вас поделиться этим опытом с молдавским сообществом.
— Матери моих детей попросили меня стать отцом. Моему сыну исполнилось 18 лет несколько недель назад. Я согласился без раздумий, потому что лично я очень рано потерял отца и очень хотел сам стать отцом. Очень вдохновляет наблюдать, как эти беспомощные малыши превращаются во взрослых. Вдохновляет наблюдать за всеми их неожиданно мудрыми, но одновременно и детскими решениями, которые все еще нуждаются в руководстве. Мне было 28 лет, когда я зачал ребенка, и 29, когда родился мой сын. В моей стране по закону можно иметь только двух родителей, соответственно эти две матери являются законными родителями детей. Но дети меня всегда считали и называли отцом. Они знали, кто я такой, и я всегда был рядом с ними. Предварительная договоренность заключалась в том, чтобы видеться не реже одного раза в месяц. Но я позаботился о том, чтобы мы общались еженедельно, особенно начиная с подросткового возраста.
Я считаю, что роль родителя состоит в том, чтобы заверить ребенка, что его родитель доступен для него всякий раз, когда ребенок в этом нуждается. Это то, что я пытаюсь сделать. Иногда тебя принимают как отца, а иной раз просто не отвечаю на твой телефонный звонок, и это нормально. Мы делали то же самое с нашими родителями, когда были в их возрасте.
Я знаю, что в Молдове очень плохо организована юридическая сторона для тех, кто думает о зачатии детей. Но это решение может быть принято индивидуально. Важно, чтобы цель всегда была в интересах детей. Интерес должен заключаться в любопытстве и желании привести это маленькое существо в этот мир, зная, что всю оставшуюся жизнь вы будете работать, чтобы помочь ему получить от жизни все самое лучшее, но в то же время быть в состоянии принять и ситуации, когда они не смогут получить от жизни лучшее, в случае, когда они более ленивы и выбирают более легкие пути. Характер есть характер, и с чем-то приходится мириться, но в то же время надо приложить максимум усилий, чтобы открыть и развить их лучшие качества.
Самый простой шаг во всем, что касается детей, — это зачать их. Для этого вам даже не нужна больница. Имея небольшие знания о репродукции и внимание к венерическим заболеваниям, это можно сделать дома, без необходимости иметь интимные отношения с человеком противоположного пола. Именно так это сработало у нас.
После зачатия детей следует самый сложный и ответственный период. Потом вы берете на себя ответственность как минимум на 20 лет. Мы распределили роли каждого по возрастным периодам. В моей стране можно организовать все эти моменты легально и это выгодно ребенку. Однако более важным является доверие, которое вы испытываете друг к другу. Чтобы воспитать ребенка, нужно немного: много любви и сострадания к ошибкам, которые каждый человек совершает на пути к взрослой жизни.
— Сталкиваются ли дети однополых пар и их родители в Нидерландах с определенными трудностями, например, с гомофобными комментариями, или отношение к ним не отличается от отношения к другим детям?
— Меня приятно удивляет толерантность окружающих меня людей. Мои дети никогда не чувствовали себя особенными из-за того, что они были зачаты или воспитаны в однополой семье.
— Как вы думаете, толерантность и способность принимать разных людей — это какая-то сверхспособность некоторых культур и стран, или это может случится в любой стране мира? На ваш взгляд, какие самые важные шаги может предпринять общество для борьбы с гомофобией?
— Я не думаю, что есть какие-то культуры, которые лучше других в этом отношении. Однако есть основные составляющие, которые делают общество более терпимым, помогают людям принимать других людей такими, какие они есть, и не беспокоиться о деталях личной жизни других. Разница в уровне жизни. Если базовые потребности людей удовлетворены, и они чувствуют себя в безопасности, то им будет наплевать на интимную жизнь соседей. Если рассматривать самые толерантные государства мира: Новую Зеландию, Скандинавию, страны Северо-Западной Европы, Канаду — это экономически стабильные государства, у граждан этих стран есть работа и ясные перспективы в жизни. Людям есть чем заняться. Зачем им лезть в жизнь ближнего, если они заняты своими мечтами.
Кстати, во время пандемии COVID мы подтвердили эту мысль. Здесь было не так плохо, но мы все равно столкнулись с периодом изоляции. Некоторым приходилось оставаться запертыми в своих домах, поэтому они как бы потеряли смысл. Они были материально обеспечены государством, но им все равно приходилось сидеть дома, им было скучно. И такое положение вещей сильно сказалось на толерантности людей. Если вы теряете чувство безопасности, вы также теряете уровень терпимости, и в то же время политикам будет легче вами управлять.
— Прошло около десяти лет с момента вашего последнего визита в Республику Молдова. Как вам показалась идея вновь сюда вернутся?
— Не могу дождаться, когда снова увижу своих друзей из Молдовы. Я с нетерпением жду увидеть офис. Мне не терпится увидеть Кишинев, мне очень любопытно, как он изменился с тех пор. У меня много приятных воспоминаний о том времени, и я хочу, чтобы мы снова были вместе, как раньше.
— Положение ЛГБТ в Республике Молдова значительно изменилось с 2006 года, когда начался координируемый вами проект. Как вы чувствуете себя с тем, что вы один из тех, кто внес большой вклад в развитие более толерантного и инклюзивного общества в Республике Молдова?
— Я не хочу преувеличивать свою роль во всем этом. После Республики Молдова я некоторое время работал в Эквадоре и Коста-Рике, а примерно через 5 лет после окончания проектов вернулся в эти страны, где к этому времени были легализованы однополые браки. Проект, который я координировал, имел именно эту цель. В конце проекта мы не достигли этой цели, но спустя несколько лет — это произошло. И оба активиста, с которыми я разговаривал, сказали: «Ариос, вы сыграли важную роль в этих переменах, вы дали нам возможность лоббировать их». Было очень приятно это слышать, но это не моя заслуга, а результат работы всей команды. И в то же время это еще и заслуга правительства Нидерландов и налогоплательщиков этой страны.
Конечно, мы много продвигали эти проекты, чтобы получить финансирование, но в этих больших проектах, каждый из нас играет не менее важную роль. Мы влияем друг на друга, как шестеренки в механизме, чтобы добиться цели. И пусть внешне моя роль была большой, но настоящие изменения внесла команда ГЕНДЕРДОК-М, я лишь немного помог им.
— Я вынуждена принять этот ответ.
— Боюсь, другого у меня нет (смеется)
— Название присужденной вам награды, которая будет вручена в конце сентября этого года, — «За смелость и трудолюбие, проявленные в работе по продвижению прав ЛГБТ». Что для вас значит быть отмеченным этой наградой?
— Для меня большая честь, что спустя столько лет после окончания проекта люди помнят меня. Этот знак внимания заставляет меня снова осознать результат работы, которую мы проделали вместе. Я благодарен. То, что мне особенно нравится в этой награде, так это ее уникальность. Как правило, награды вручаются тем, кто умеет выделяться. Тем, кто своей деятельностью и поведением кричит: «посмотрите на меня!», «посмотрите на меня!». Этой наградой Алексея Петрович отмечает людей, которые вносят изменения, но не обязательно являются самыми заметными людьми. Я считаю, что люди в тени часто оказывают большее влияние, чем те, кто находится в центре внимания. Каждому из нас важно осознавать свои заслуги и уметь радоваться им.
Дойна ИПАТИЙ